Данте Алигьери
Божественная комедия
См. подробное оглавление
Ад
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17
18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34
Чистилище
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17
18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33

Рай
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17
18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33
 
              РАЙ. ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
              Восьмое, звездное небо (окончание) - Вознесение в девятое небо

            1 "Отцу, и сыну, и святому духу" -
              Повсюду - "слава!" - раздалось в Раю,
              И тот напев был упоеньем слуху.

            4 Взирая, я, казалось, взором пью
              Улыбку мирозданья, так что зримый
              И звучный хмель вливался в грудь мою.

            7 О, радость! О, восторг невыразимый!
              О, жизнь, где все-любовь и все-покой!
              О, верный клад, без алчности хранимый!

           10 Четыре светоча передо мной
              Пылали, и, мгновенье за мгновеньем,
              Представший первым силил пламень свой;

           13 И стал таким, каким пред нашим зреньем
              Юпитер был бы, если б Марс и он,
              Став птицами, сменились опереньем.

           16 Та власть, которой там распределен
              Черед и чин, благословенным светам
              Велела смолкнуть, и угас их звон,

           19 Когда я внял: "Что я меняюсь цветом,
              Не удивляйся; внемля мой глагол,
              Все переменят цвет в соборе этом.

           22 Тот, кто, как вор, воссел на мой престол,
              На мой престол, на мой престол, который
              Пуст перед сыном божиим, возвел

           25 На кладбище моем сплошные горы
              Кровавой грязи; сверженный с высот,
              Любуясь этим, утешает взоры".

           28 Тот цвет, которым солнечный восход
              Иль час заката облака объемлет,
              Внезапно охватил весь небосвод.

           81 И словно женщина, чья честь не дремлет
              И сердце стойко, чувствует испуг,
              Когда о чьем-либо проступке внемлет,

           34 Так Беатриче изменилась вдруг;
              Я думаю, что небо так затмилось,
              Когда Всесильный поникал средь мук.

           57 Меж тем все дальше речь его стремилась,
              И перемена в голосе была
              Не меньшая, чем в облике явилась.

           40 "Невеста божья не затем взросла
              Моею кровью, кровью Лина, Клета,
              Чтоб золото стяжалось без числа;

           43 И только чтоб стяжать блаженство это,
              Сикст, Пий, Каликст и праведный Урбан,
              Стеня, пролили кровь в былые лета.

           46 Не мы хотели, чтобы христиан
              Преемник наш пристрастною рукою
              Делил на правый и на левый стан;

           49 Ни чтоб ключи, полученные мною,
              Могли гербом на ратном стяге стать,
              Который на крещеных поднят к бою;

           52 Ни чтобы образ мой скреплял печать
              Для льготных грамот, покупных и лживых,
              Меня краснеть неволя и пылать!

           55 В одежде пастырей-волков грызливых
              На всех лугах мы видим средь ягнят.
              О божий суд, восстань на нечестивых!

           58 Гасконцы с каорсинцами хотят
              Пить нашу кровь; о доброе начало,
              В какой конечный впало ты разврат!

           61 Но промысел, чья помощь Рим спасала
              В великой Сципионовой борьбе,
              Спасет, я знаю, - и пора настала.

           64 И ты, мой сын, сойдя к земной судьбе
              Под смертным грузом, смелыми устами
              Скажи о том, что я сказал тебе!"

           67 Как дельный воздух мерзлыми парами
              Снежит к земле, едва лишь Козерог
              К светилу дня притронется рогами,

           70 Так здесь эфир себя в красу облек,
              Победные взвевая испаренья,
              Помедлившие с нами долгий срок.

           73 Мой взгляд следил все выше их движенья,
              Пока среда чрезмерной высоты
              Ему не преградила восхожденья.

           76 И госпожа, когда от той меты
              Я взор отвел, сказала: "Опуская
              Глаза, взгляни, куда пронесся ты!"

           79 И я увидел, что с тех пор, когда я
              Вниз посмотрел, над первой полосой
              Я от средины сдвинулся до края.

           82 Я видел там, за Гадесом, шальной
              Улиссов путь; здесь - берег, на котором
              Европа стала ношей дорогой.

           85 Я тот клочок обвел бы шире взором,
              Но солнце в бездне упреждало нас
              На целый знак и больше, в беге скором.

           88 Влюбленный дух, который всякий час
              Стремился пламенно к своей богине,
              Как никогда ждал взора милых глаз;

           91 Все, чем природа или кисть доныне
              Пленяли взор, чтоб уловлять сердца,
              Иль в смертном теле, или на картине,

           94 Казалось бы ничтожным до конца
              Пред дивной радостью, что мне блеснула,
              Чуть я увидел свет ее лица;

           97 И мощь, которой мне в глаза пахнуло,
              Меня, рванув из Ледина гнезда,
              В быстрейшее из всех небес метнула.

          100 Так однородна вся его среда,
              Что я не ведал, где я оказался,
              Моей вожатой вознесен туда.

          103 И мне, чтоб я в догадках не терялся,
              Так радостно сказала госпожа,
              Как будто бог в ее лице смеялся:

          106 "Природа мира, все, что есть, кружа
              Вокруг ядра, которое почило,
              Идет отсюда, как от рубежа.

          109 И небо это божья мысль вместила,
              Где и любовь, чья власть его влечет,
              Берет свой пыл, и скрытая в нем сила.

          112 Свет и любовь объемлют этот свод,
              Как всякий низший кружит, им объятый;
              И те высоты их творец блюдет.

          115 Движенье здесь не мерят мерой взятой,
              Но все движенья меру в нем берут,
              Как десять - в половине или в пятой.

          118 Как время, в этот погрузясь сосуд
              Корнями, в остальных живет вершиной,
              Теперь понять тебе уже не в труд.

          121 О жадность! Не способен ни единый
              Из тех, кого ты держишь, поглотив,
              Поднять зеницы над твоей пучиной!

          124 Цвет доброй воли в смертном сердце жив;
              Но ливней беспрестанные потоки
              Родят уродцев из хороших слив.

          127 Одни младенцы слушают уроки
              Добра и веры, чтоб забыть вполне
              Их смысл скорей, чем опушатся щеки.

          130 Кто, лепеча, о постном помнил дне,
              Вкушает языком, возросшим в силе,
              Любую пищу при любой луне.

          133 Иной из тех, что, лепеча, любили
              И чтили мать, - владея речью, рад
              Ее увидеть поскорей в могиле.

          136 И так вот кожу белую чернят,
              Вняв обольщеньям дочери прекрасной
              Дарующего утро и закат.

          139 Размысли, и причина станет ясной:
              Ведь над землею власть упразднена,
              И род людской идет стезей опасной.

          142 Но раньше, чем январь возьмет весна
              Посредством сотой, вами небреженной,
              Так хлынет светом горняя страна,

          145 Что вихрь, уже давно предвозвещенный,
              Носы туда, где кормы, повернет,
              Помчав суда дорогой неуклонной;

          148 И за цветком поспеет добрый плод".


Примечания

     10. Четыре светоча - то есть Петр, Яков, Иоанн и Адам.
     12. Представший первым - то есть Петр.
     13-15. И стал таким - то есть стал багровым из серебристо-белого.
     22. Того, кто, как вор,  воссел  на  мой  престол  -  недостойный  папа
Бонифаций VIII (1294-1303) (см. прим. А., XIX, 52).
     25. На кладбище моем - то есть  в  Риме,  где,  по  преданию,  погребен
апостол Петр.
     26. Сверженный с высот - то есть Люцифер.
     36. Всесильный - то есть распятый Христос.
     41-44. Петр приводит имена римских епископов первых веков христианства.
     48. Делил на правый и на левый стан  -  то  есть  на  угодных  папскому
престолу гвельфов и неугодных гибеллинов.
     58. Гасконцы и каорсинцы - двое из ближайших преемников Бонифация VIII:
Климент V, гасконец (см. прим. А., XIX, 79-84),  и  Иоанн  XXII,  из  Каорсы
(Кагор) (Р., XVIII, 130-136 и прим.), а также их ставленники.
     59. Пить нашу кровь  -  то  есть  разорять  церковь,  созданную  кровью
мучеников. Доброе начало - то есть папская власть.
     62. В великой  Сципионовой  борьбе  -  то  есть  в  победоносной  войне
Сципиона Африканского против Ганнибала.
     68-69. Едва лишь Козерог - то есть в декабре.
     79-81. Я и увидел... - Смысл: "Данте увидел, что,  с  тех  пор  как  он
впервые взглянул на Землю с созвездия  Близнецов  (Р.,  XXII,  151-153),  он
успел обогнуть четверть земной окружности: проносясь над первой полосой,  то
есть над  первым,  ближайшим  к  экватору,  климатическим  поясом  (которых,
согласно древней географии, было семь), он от  средины  обитаемой  суши,  то
есть от меридиана Иерусалима,  сдвинулся  до  края,  то  есть  до  меридиана
Гадеса". Сопоставление хронографических данных  "Рая"  (Р.,  1,43-47;  XXII,
151-153; XXVII, 79-87) позволяет предположить,  что,  по  мысли  Данте,  его
круговой полет от горы Чистилища до Эмпирея занял 24 часа.
     82. Гадес - испанский  город  Кадис  (лат.  -  Cades),  как  Марокко  и
Севилья, синоним крайнего запада у Данте.
     83. Улиссов путь. - Улисс (Одиссей), миновав Геркулесовы столбы, выплыл
в Океан и погиб в виду горы Чистилища (А., XXVI, 90-142).
     83-84. Берег, на котором - то есть Финикийское побережье, где Юпитер, в
образе быка, похитил царевну Европу и, посадив ее себе на  спину,  отплыл  с
нею на Крит (Метам., II, 833-875).
     85. Тот клочок - то есть земную сушу (ср. Р., XXII, 152).
     86-87. Упреждало нас на целый знак и больше. - Проносясь над меридианом
Гадеса, Данте находился в созвездии Близнецов,  а  Солнце-в  созвездии  Овна
(градусов на 45  западнее),  отделенное  от  наблюдателя  еще  одним  знаком
зодиака - созвездием Тельца, так что значительная доля восточной части  суши
была погружена во мрак.
     98. Из Ледина гнезда -  то  есть  из  созвездия  Близнецов  (Кастора  и
Поллукса), родившихся из яйца Леды, обольщенной лебедем - Юпитером.
     99. В быстрейшее из всех небес - то есть девятое, кристальное небо, или
Перводвигатель.
     107. Вокруг ядра, которое почило - то есть вокруг неподвижного  земного
шара.
     109-111. И небо это... - Смысл: "Девятое небо (Перводвигатель) окружено
Эмпиреем, обиталищем  божества,  божьей  мысли,  в  которой  почерпают  свою
энергию (пыл) вращающая Перводвигатель любовь  (см.  прим.  Р.,  1,76-77)  и
скрытая в нем сила влияний, источаемых им на ниже лежащие небеса"  (Р.,  II,
112-123).
     112-114. Свет и любовь - то есть Эмпирей, которым управляет его творец,
то есть бог.
     115. Здесь - то есть в девятом небе.
     117. Как десять - в половине или в пятой  -  то  есть  как  число  "10"
измеряется числом "5" или числом "2".
     118-120. Как время... - Смысл:  "Незримые  корни  времени  погружены  в
Перводвигатель, а его зримая листва, или вершина,  расположена  в  остальных
небесах и воплощена в движении светил".
     132. При любой луне - то есть не считаясь с постами.
     136-138. И так вот кожу белую чернят... - Смысл: "Так люди превращаются
в животных (кожу белую чернят),  вняв  обольщеньям  волшебницы  Цирцеи  (А.,
XXVI, 91; Ч., XIV, 42), прекрасной дочери Гелиоса-Солнца (дарующего  утро  и
закат), то  есть  прельстясь  земными  благами".  В  оригинале  эта  терцина
прочитывалась и понималась различно. Предлагаемый  перевод  также  допускает
другое прочтение и другое понимание, если слова "вняв обольщеньям"  выделить
в запятых как вводные. В таком  случае  смысл  ее  будет:  "Так  люди,  вняв
обольщеньям, чернят белую кожу прекрасное  дочери  солнца,  то  есть  портят
человеческую породу, дочь солнца - отца всего, в  чем  смертна  жизнь"  (Р.,
XXII, 116).
     140. Ведь над землею власть упразднена.  -  Ни  светская,  ни  духовная
власть не выполняют своего назначения.
     142-143. Но раньше,  чем  январь  возьмет  весна...  -  Год  Юлианского
календаря был длиннее солнечного года примерно на  одну  сотую  долю  дня  и
отставал от него за каждые сто двадцать восемь лет на  один  день,  так  что
январь постепенно передвигался к весне. Беатриче хочет сказать, что перемена
наступит скоро.
     145. Вихрь - то есть грядущий избавитель человечества.
 
Главная страница | Далее


Нет комментариев.



Оставить комментарий:
Ваше Имя:
Email:
Антибот: *  
Ваш комментарий: