В.А.Жуковский
Теон и Эсхин

 
Эсхин возвращался к пенатам своим,
	К брегам благовонным Алфея.
Он долго по свету за счастьем бродил -
	Но счастье, как тень, убегало.

И роскошь, и слава, и Вакх, и Эрот -
	Лишь сердце его изнурили;
Цвет жизни был сорван; увяла душа;
	В ней скука сменила надежду.

Уж взорам его тихоструйный Алфей
	В цветущих брегах открывался;
Пред ним оживились минувшие дни,
	Давно улетевшая младость…

Все те ж берега, и поля, и холмы,
	И то же прекрасное небо;
Но где ж озарявшая некогда их
	Волшебным сияньем Надежда?

Жилища Теонова ищет Эсхин.
	Теон, при домашних пенатах,
В желаниях скромный, без пышных надежд,
	Остался на бреге Алфея.

Близ места, где в море втекает Алфей,
	Под сенью олив и платанов,
Смиренную хижину видит Эсхин -
	То было жилище Теона.

С безоблачных солнце сходило небес,
	И тихое море горело;
На хижину сыпался розовый блеск,
	И мирты окрестны алели.

Из белого мрамора гроб невдали,
	Обсаженный миртами, зрелся;
Душистые розы и гибкий ясмин
	Ветвями над ним соплетались.

На праге сидел в размышленье Теон,
	Смотря на багряное море, -
Вдруг видит Эсхина и вмиг узнает
	Сопутника юныя жизни.

"Да благостно взглянет хранитель Зевес
	На мирный возврат твой к пенатам!" -
С блистающим радостью взором Теон
	Сказал, обнимая Эсхина.

И взгляд на него любопытный вперил -
	Лицо его скорбно и мрачно.
На друга внимательно смотрит Эсхин -
	Взор друга прискорбен, но ясен.

"Когда я с тобой разлучался, Теон, 
	Надежда сулила мне счастье;
Но опыт иное мне в жизни явил:
	Надежда - лукавый предатель.

Скажи, о Теон, твой задумчивый взгляд
	Не ту же ль судьбу возвещает?
Ужель и тебя посетила печаль
	При мирных домашних пенатах?"

Теон указал, воздыхая, на гроб…
	"Эсхин, вот безмолвный свидетель,
Что боги для счастья послали нам жизнь -
	Но с нею печаль неразлучна.

О! нет, не ропщу на Зевесов закон:
	И жизнь и вселенна прекрасны.
Не в радостях быстрых, не в ложных мечтах
	Я видел земное блаженство.

Что может разрушить в минуту судьба,
	Эсхин, то на свете не наше;
Но сердца нетленные блага: любовь
	И сладость возвышенных мыслей -

Вот счастье; о друг мой, оно не мечта.
	Эсхин, я любил и был счастлив;
Любовью моя освятилась душа,
	И жизнь в красоте мне предстала.

При блеске возвышенных мыслей я зрел
	Яснее великость творенья;
Я верил, что путь мой лежит по земле
	К прекрасной, возвышенной цели.

Увы! я любил… и ее уже нет!
	Но счастье, вдвоем столь живое,
Навеки ль исчезло? И прежние дни
	Вотще ли столь были прелестны?

О! нет: никогда не погибнет их след;
	Для сердца прошедшее вечно,
Страданье в разлуке есть та же любовь;
	Над сердцем утрата бессильна.

И скорбь о погибшем не есть ли, Эсхин,
	Обет неизменной надежды:
Что где в знакомой, но тайной стране
	Погибшее нам возвратится?

Кто раз полюбил, тот на свете, мой друг,
	Уже одиноким не будет…
Ах! свет, где она предо мною цвела, -
	Он тот же: все ею он полон.

По той же дороге стремлюся один
	И к той же возвышенной цели,
К которой так бодро стремился вдвоем -
	Сих уз не разрушит могила.

Сей мыслью высокой украшена жизнь;
	Я взором смотрю благодарным
На землю, где столько рассыпано благ,
	На полное славы творенье.

Спокойно смотрю я с земли рубежа
	На сторону лучшия жизни;
Сей сладкой надеждою мир озарен,
	Как небо сияньем Авроры.

С сей сладкой надеждой я выше судьбы,
	И жизнь мне земная священна;
При мысли великой, что я человек,
	Всегда возвышаюсь душою.

А этот безмолвный, таинственный гроб…
	О друг мой, он верный свидетель,
Что лучшее в жизни еще впереди,
	Что верно желанное будет;

Сей гроб затворенная к счастию дверь;
	Отворится… жду и надеюсь!
За ним ожидает сопутник меня,
	На миг мне явившийся в жизни.

О друг мой, искав изменяющих благ,
	Искав наслаждений минутных,
Ты верные блага утратил свои -
	Ты жизнь презирать научился.

С сим гибельным чувством ужасен и свет;
	Дай руку: близ верного друга
С природой и жизнью опять примирись;
	О! верь мне, прекрасна вселенна.

Все небо нам дало, мой друг, с бытием:
	Все в жизни к великому средство;
И горесть и радость - все к цели одной:
	Хвала жизнедавцу Зевесу!"

	Текст  цитируется по изданию: Жуковский В.А. Сочинения в трех
томах / Сост. И.М.Семенко - Т.1 - М., 1980 - С. 272-275.
Черновая рукопись в собрании автографов И.Н.Розанова. В ГПБ (Б № 78
- л.41) -  наброски плана "Теона и Эсхина".  П.Ефремов (С, IX, т.1,
стр. 526)  приводит  первоначальный  вариант, озаглавленный "Теон и 
Пилад", написанный другим размером:
		Теон на время из Афин
		К своим Пенатам возвратился
		На брег Алфея; там Эсхин
		От света в тишине таился.
		Уж Гелиос в десятый раз
		Свершал вокруг земли теченье
		С тех пор…
	Примечания Ц.С.Вольпе  приводятся по изд.: Жуковский В.А. Сти-
хотворения.  Т. II. - Л., 1940 - С. 505.    Первоначальный   вариант
("Теон и Пилад") см. на стр. 459. Далее Ц.С.Вольпе пишет: "П.А.Плет-
нев  писал 20 октября 1843 года Я.К.Гроту: "Теон и Эсхин, если не из
Шиллера,  то  из  другого  какого-нибудь  немецкого поэта, не помню"
("Переписка", т.2, стр. 134) Однако источник этого стихотворения не
обнаружен.  Вероятнее,  что стихотворение - самостоятельный пересказ
общих формул сентиментально-дидактической поэзии. Формулы эти у Жук-
овского сочетаются с фразеологией классицизма (античные имена героев
и обстановка действия).  Критика  рассматривала "Теона и Эсхина" как
программное  для Жуковского стихотворение, в котором выражены основ-
ные формулы его мировоззрения: мистико-романтическая философия друж-
бы, любви и воспоминания".
 
Главная страница


Нет комментариев.



Оставить комментарий:
Ваше Имя:
Email:
Антибот: *  
Ваш комментарий: