|
МОРРИС (Morris) Чарльз (1901 — 1979) — американский философ. Доктор
философии (Чикагский университет, 1925). Основные сочинения: «Шесть теорий
разума» (1932), «Логический позитивизм, прагматизм и научный эмпиризм. Сборник
статей» (1937), «Основы теории знаков» (1938), «Пути жизни» (1942), «Знаки,
язык и поведение» (1946), «Открытое Я» (1948), «Разнообразие человеческих
ценностей» (1958), «Обозначение и смысл. Изучение отношений знаков и ценностей»
(1964) и др. М. утверждал, что разнообразные знаковые системы выступают существенно
значимыми основаниями любых цивилизаций людей. Вне контекста реконструкции
той роли, которую исполняют совокупности знаков в общественной жизни, по М.,
немыслимо какое-либо адекватное постижение сути человеческого разума как такового.
Традиционные, по классификации М., подходы к трактовке разума — теории: разума
как субстанции (Платон, Аристотель, Декарт и др.); разума как процесса (Гегель,
Брэдли и др.); разума как отношения (Юм, Мах, Рассел и др.); разума как прагматической
функции (Шопенгауэр, Ницше, большинство представителей школы прагматизма и
др.); разума как интенционального акта (Брентано, Мур, Гуссерль и др.) — М.
предлагал дополнить знаковой концепцией. Исходя из предположения о том, что
унификация результатов одной из ипостасей человеческого мышления — научного
знания — осуществляется в границах процесса, именуемого М. «семиозисом», предложил
принципиально нетрадиционное истолкование реального содержания и эвристического
потенциала семиотики как специфической научной дисциплины. В проблемное поле
семиотики М. предложил включить: те предметы и явления (посредники), которые
функционируют как знаки, или «знаковые проводники»; те предметы и явления,
к которым знаки относятся, или «десигнаты»; воздействие, оказываемое знаком
на истолкователя (интерпретатора), вследствие которого обозначаемая вещь становится
неотъемлемо сопряженной с этим знаком (суть самим этим знаком) для последнего;
самого интерпретатора (истолкователя) как такового. В абстрактной форме М.
определил это взаимодействие следующим образом: «знаковый проводник» есть
для толкуемого истолкователем «определенный Знак» в той мере и степени, в
какой толкуемое истолкователем обозначает (интерпретирует, осознает) десигнат
вследствие присутствия знакового проводника. Семиозис предстает у М. процедурой
«осознания-посредством-чего-то». Исследуя в каждом отдельном случае диадические
репертуары взаимозависимости и взаимодействия трех элементов триады («знаковый
проводник», «десигнат» и «толкователь»), семиотика выступает, таким образом,
в трех своих ракурсах: как синтаксис (изучающий отношения знаков между собой);
как семантика (изучающая отношения знаков с обозначаемыми ими предметами и
явлениями); как прагматика (изучающая отношения знаков и их интерпретаторов).
По М., интерпретатор знака — это определенный организм, интерпретируемое им
— одеяния того органического существа, которые (при помощи знаковых проводников)
исполняют роль отсутствующих предметов в тех проблематических ситуациях, в
которых эти предметы якобы присутствуют. Указанный «организм» таким путем
обретает способность постигать интересующие его характеристики отсутствующих
предметов и явлений, а также ненаблюдаемые параметры наличных объектов. В
целостном семиотическом «развороте» язык, согласно концепции М., предстает
интерсубъективной коллекцией знаковых проводников, использование которых обусловлено
сопряженным набором фиксированных процедур синтаксиса, семантики и прагматики.
В духе современной ему интеллектуальной моды М. предложил содержательную интерпретацию
категории «знак» в стилистике объяснительной парадигмы дисциплин, изучающих
поведение людей: «Если некоторое А направляет поведение к определенной цели
посредством способа, схожего с тем, как это делает некоторое В, как если бы
В было наблюдаемым, тогда А — это знак». Обнаружив пять главных видов знаков
(знаки-идентификаторы — вопрос «где», знаки-десигнаторы — вопрос «что такое»,
прескриптивные знаки — вопрос «как», оценочные знаки — вопрос «почему», знаки
систематизации — формирующие отношения толкователя с иными знаками), М. сформулировал
подходы к пониманию категории «дискурс», а также посредством комбинирования
разнообразных способов использования и обозначения самих знаков выявил 16
типов дискурса (научный, мифический, технологический, логико-математический,
фантастический, поэтический, политический, теоретический, легальный, моральный,
религиозный, грамматический, космологический, критический, пропагандистский,
метафизический), объемлющих в своей совокупности проблемное поле семиотики
в целом как научной дисциплины, изучающей язык. Установки семиотики, по убеждению
М., не метафизичны и релятивны, они формируют упорядоченное пространство в
безграничной совокупности конкретных дискурсивных форм. Постижение культурного
потенциала в модусе универсалий культуры осуществимо, с точки зрения М., для
личности тем успешнее, чем в большей степени данная личность ориентирована
на реконструкцию именно знакового ресурса культуры, именно знаковых феноменов
в парадигме семиотических подходов. Только обладая внутренней готовностью
к адекватному истолкованию обрушиваемых обществом на человека массивов знаково
организованной информации, только располагая иммунитетом против знаков, ориентированных
на манипулирование людьми, личность, по мнению М., может претендовать на сколько-нибудь
эффективное сохранение собственного автономного «я».
A.A. Грицанов
|
